Еще на шаг

Борису Примерову,
с которым при обоюдной бессоннице
играли в шахматы.

Морщинки режутся,
Как режутся ручьями
И твердолобый неживой базальт,
И жаждущее материнства поле.
Где этот чудодейственный бальзам,
Который внутрь загонит выкрик боли?
Где он, так нужный мрачными ночами
Свет, в душу проливающий бальзам?
Морями горя, мелких ссор ручьями
Накатывает вновь девятый вал.
Нельзя сейчас упасть — я не упал…
Морщинки режутся,
Тускнеет к ночи взгляд.
Я не упал. Но как же я бессилен!
А звезды примирительно горят,
Но ветры под ногами пыль взбесили —
Все мне наперекор, наоборот!
Я стыну в забытьи — а ночь живет…
Морщинки режутся.
Но солнце режет горы —
И вровень с головой моей встает.
Какого черта! — я иду вперед:
Я обрываю сонных окон шторы,
Отчаянье и немоту душу.
Крушу гнилье проклятого забора —
И утром упоительно дышу,
И подставляю сердце зову солнца,
И вновь засучиваю рукава:
На шаг вперед подвинула бессонница,
А ясным полднем я шагну на два!
И режется сквозь пыль и ночь трава.
Морщинки режутся.
Жизнь режется сквозь одурь полусна,
Как сквозь метель — отважная весна.