Какая может быть работа,
и как потом глаза сомкну,
когда за дверью дышит кто-то
и примеряет нож к замку?
Какая может быть услада
от светлой музыки, когда
стреляют около детсада
и валят столб за провода?
Какие могут быть объятья,
когда вопят про месть и кровь
по радио мои собратья?
Объятья в страхе – не любовь.
Но и они, подонки века,
хватая хлеб чужой и свет,
живут не жизнью человека!
В Большой Истории их нет!
А есть они, как змеи, крысы,
с зубами, с веером ногтей,
пусть даже кучерявы, лысы,
слегка похожи на людей…
Будьте первым, кто прокомментирует это стихотворение?