Сон, превратившийся в минуту благополучия

В голубом лазурном своде
Ярко блеск луны сиял
И унылый вид в природе,
Мрак печальный прогонял;
Звездных сонмов миллионы
Золотили горизонт,
Светлы их лучи гранены
Отражались в синий понт…
В сладком сна обвороженьи
Весь род смертный пребывал,
Лишь один я в исступленьи
Не спал, в лиру ударял.
Пел приятность лунной ночи,
Пел священную любовь!
Милой Кати томны очи
Волновали мою кровь!
Сладко в чувствах заблуждаясь,
Я весь страстию дышал,
Ум, приятно обольщаясь,
Мне драгую представлял, —
Как в средине сих мечтаний
Низлетел ко мне Морфей,
И в миг тот же бог терзаний
Пламенной стрелой своей
Мне разжег воображенье,
Сердце боле вспламенил
И драгую в сем забвенье
Сладком чувств — пред мной явил.
С той улыбкой, с тем же взором,
Кою в ней я за день зрел;
Грации за нею хором,
А пред ней Амур летел,
Смехи круг ее толпились,
Зефир кудри развевал,
Розы перед ней родились,
Лес ветвьми ее лобзал,
В роще тихой и зеленой
Гордо Катя моя шла,
Вся натура оживленный
Вид, казалось, приняла…
Я же в первом исступленьи,
Сидя, в лиру ударял,
Но при толь драгом явленьи
Плектр из рук моих упал.
Я летел к моей любезной,
Уже… страстно целовал.
Вдруг… предмет… предмет прелестный
Скрылся в облаке, пропал.
Кровь моя пришла в волненье,
Сон от глаз моих слетел,
И увы!.. где, где явленье?
Я единый мрак лишь зрел.

1799