Три «Нет»

Слуга твой хвилой Львов
Услышать звон колоколов,
Увидеть пузыри и плошки,
Москву-тетеху впопыхах
По тюфильской дорожке
Приплыл на костылях
И у Николы поселился
В Воробине, на тех горах,
Где дом светлейшего затмился,
Живущего в благих делах!
В пустынных, но досель торж<ественных> местах
Унылый некий дух возлег и водворился;
На падших я прилег листах,
На хладный камень облактился,
Глазами спрашивал, и общий был ответ:
«Нет!»
Сожитель пустоты нечистой,
В развалинах бродящий прах
Вещал мне едкостью речистой
Ничто прошедшего и в умственных глазах!
Зачем не он, а я остался?..
Без титла и заслуг
Опять на новый круг
Вдругорядь в тот же свет забрался?
И как в знакомых мне местах
Не вижу много лиц знакомых?
Что это все? Все прах да прах!
Все кучи камней… насекомых!
Иль стал могильник общий… Свет?
«Нет, —
Надежда в сердце отвечала, —
Неведом и конец нам вечности начала;
Доколь сестра моя Любовь
Блаженство смертных согревает,
Не разрушается ничто, не исчезает!
А старшая сестра дорогу освещает,
Где тлен одушевленный вновь,
Смиренным светом облеченной
И в вечность блага обрученной,
Красы неизреченной,
Бессмертие объемлет он,
Но распростерты длани.
Берет с дел добрых вечны дани
И повергает их Единому пред трон
Неколебимый,
Неописуемый, непостижимый,
Начало вещества и всех веществ конец.
Источник вечных благ и вечности венец
Сияет
И тебе как непреложный свет,
Ступай…» Так как-то сам собой,
Не знаю, мой
Или чужой
Сам выскочил ответ:
«Душа моя туда желает,
А телом бьют челом и говорят, что “нет”,
Что дальняя, дескать, дорога,
Что здесь кое-какая дружба есть,
Любви и много, много.
Там как-то будущая честь
Добро наличное теперь не заменяет.
Не можно ли повременить
И кой-как ниточки ссучить?
Постой, дай здесь поосмотрюся,
Дай, кой-что сделаю, поправлю, разочтуся,
Иному заплачу, другому дам взаймы.
(Сам только не возьму и ни из чьей сумы.)
А там, как делом надорвуся,
Устану… вдоволь налюблюся,
Поставлю жизни я чертой:
«Как скучно будет мне и дома,
Тогда мне этот свет худой».
Постой,
Дорога и в другой
Знакома.
Вечернею порой
Я в путь расположуся,
Сберусь и с силой и с умом,
Да к командиру всех челом
И в чистую отсель отставку попрошуся.
Потом
Раненько пробудяся,
Оденусь налегке и, Богу помоляся,
С любимыми прощусь
И только что с одной
Женой
Не разлучусь,
Но узел проглочу сердечной…
”Ребятушки, и здесь уж не гожусь!” —
Скажу, да сам и уплетусь,
Встряхнуся, встрепещусь,
К Любви превыспренний и вечной
На крыльях радостных взовьюсь
И, легок тем, что не боюсь,
Повыше, чем летал, пущусь,
Взыграю, закружусь
И сверху засмеюсь.
И пред Христом не усмирюсь —
Приелись, чай, и там уж пресных душ витушки.
Он видит так же мой порок,
Как душ смиренных. Прок не прок,
Так, кажется, на что мне четок побрякушки?
Тетехам-студеням в досаду,
В досаду деревяшкам, аду
В том мире поселюсь
И так в век века залюблюсь.
Аминь».

1777