Чичибабин Борис Алексеевич

Чичибабин Б. А.Б. А. Чичибабин воспитывался в семье офицера. До 1930 семья жила в Кировограде, потом в пос. Рогань под Харьковом, где Борис пошел в школу. В 1935 Полушины переехали на родину Репина — в Чугуев, где отчим получил должность начштаба эскадрильи Чугуевской школы пилотов. Борис учился в Чугуевской 1-й школе с 5-го по 10-й класс. Здесь он уже постоянно посещал литературный кружок, публиковал свои стихи в школьной и даже городской газете под псевдонимом Борис-Рифмач.

По окончании школы Борис поступил на исторический факультет Харьковского университета. Но война прервала его занятия. В ноябре 1942 Борис Полушин был призван в армию, служил солдатом 35-го запасного стрелкового полка в Грузинской ССР. В начале 1943 поступил в школу авиаспециалистов в городе Гомбори. С июля 1943 года до самой Победы служил механиком по авиаприборам в разных частях Закавказского военного округа. Несколько месяцев после Победы занимал такую же должность в Чугуевском авиаучилище, затем был демобилизован по болезни (варикозное расширение вен с трофическими язвами).

Борис решил продолжать учебу в Харьковском университете, по наиболее близкой ему специальности филолога. После первого курса готовился сдавать экзамены сразу за два года, но ему было не суждено получить высшее образование. Дело в том, что он продолжал писать стихи — и во время воинской службы, и в университете. Написанное — «издавал»: разрезал школьные тетради, превращая их в книжечки, и давал читать многим студентам. Тогда-то Полушин и стал подписываться фамилией матери — Чичибабин. Есть мнение, что псевдоним он взял в честь двоюродного деда со стороны матери, академика А. Е. Чичибабина, выдающегося учёного в области органической химии. Однако это маловероятно: культа почитания академика-невозвращенца в семье Полушиных не было.

В июне 1946 Чичибабин был арестован и осужден за антисоветскую агитацию. Предположительно, причиной ареста были стихи — крамольная скоморошья попевка с рефреном «Мать моя посадница», где были, например, такие строки:

Пропечи страну дотла,
Песня-поножовщина,
Чтоб на землю не пришла
Новая ежовщина!

Во время следствия в Бутырской тюрьме Чичибабин написал ставшие его визитной карточкой «Красные помидоры» и почти столь же знаменитую «Махорку», два ярких образца «тюремной лирики». Эти стихи, положенные на музыку одним из ближайших друзей Чичибабина — актёром, певцом и художником Леонидом («Лешкой») Пугачевым, позже, в шестидесятые годы широко разошлись по стране.

После почти двухлетнего (с июня 1946 по март 1948) следствия (Лубянка, Бутырская и Лефортовская тюрьмы) Чичибабин был направлен для отбывания пятилетнего срока в Вятлаг Кировской области.

В Харьков Чичибабин вернулся летом 1951. Долгое время был разнорабочим, около года проработал в Харьковском театре русской драмы подсобным рабочим сцены, потом окончил бухгалтерские курсы, которые были самым быстрым и доступным способом получить специальность. С 1953 работал бухгалтером домоуправления. Здесь познакомился с паспортисткой Матильдой Федоровной Якубовской, которая стала его женой.

С 1956 по 1962 Чичибабин продолжает работать бухгалтером (в грузовом автотаксомоторном парке), но постепенно заводит ряд знакомств в среде местной интеллигенции, в том числе — литературной. Тогда же знакомится с бывшими харьковчанами Б. Слуцким, Г. Левиным. В 1958 году появляется первая публикация в журнале «Знамя» (под фамилией Полушин). В Харькове в маленькой чердачной комнатушке Чичибабина собираются любители поэзии, образуется что-то вроде литературных «сред».

В начале 60-х годов харьковский поэт долгое время живет в Москве на квартире Юлия Даниэля и Ларисы Богораз, выступает в литературном объединении «Магистраль». В 1962 году его стихи публикуются в «Новом мире», харьковских и киевских изданиях. Среди знакомых Чичибабина этого периода — С. Маршак, И. Эренбург, В. Шкловский.

В эти послелагерные годы намечаются основные темы поэзии Чичибабина. Это прежде всего гражданская лирика, «новый Радищев — гнев и печаль» которого вызывают «государственные хамы», как в стихотворении 1959 «Клянусь на знамени весёлом» («Не умер Сталин»). К ней примыкает редкая в послевоенной поэзии тема сочувствия угнетённым народам послевоенной советской империи — крымским татарам, евреям, «попранной вольности» Прибалтики — и солидарности с ними («Крымские прогулки», «Еврейскому народу»). Эти мотивы сочетаются у Чичибабина с любовью к России и русскому языку, преклонением перед Пушкиным и Толстым («Родной язык»), а также с сыновней нежностью к родной Украине:

У меня такой уклон:
Я на юге — россиянин,
А под северным сияньем
Сразу делаюсь хохлом.

В 1963 году выходят из печати два первых сборника стихов Чичибабина. В Москве издается «Молодость», в Харькове — «Мороз и солнце».

В январе 1964 Чичибабину поручают руководство литературной студией при ДК работников связи. Работа чичибабинской студии стало ярким эпизодом в культурной жизни Харькова, вкладом города в «шестидесятничество».

Характерная деталь — на занятиях Чичибабин приветливо относился к любому пришедшему на них стихотворцу — пусть даже он был заурядным и не очень умным рифмоплетом. Из-за этой своей позиции у Бориса Чичибабина постоянно возникали жаркие споры с молодыми талантливыми студийцами, которые высмеивали того или иного незадачливого новичка. В 1965 в Харькове выходит сборник «Гармония», и в малой степени не отражавший истинного Чичибабина: почти ничто из лучших стихов поэта не могла быть напечатано по цензурным соображениям.

В 1966 году по негласному требованию КГБ Чичибабина отстранили от руководства студией. Сама студия была распущена. По официальной версии — за занятия, посвященные Цветаевой и Пастернаку. По иронии судьбы в этом же году поэта приняли в СП СССР (одну из рекомендаций дал С. Я. Маршак). Однако кратковременная хрущевская оттепель закончилась: Советский Союз вступил в двадцатилетие, названное впоследствии застоем.

В жизни Чичибабина начинается тяжелый период. К проблемам с литературной судьбой добавляются семейные неурядицы. В 1967 году поэт находится в сильной депрессии, чему свидетельством стихотворения «Сними с меня усталость, матерь смерть», «Уходит в ночь мой траурный трамвай».

Но осенью того же года он встречает влюбленную в поэзию почитательницу его таланта — Лилию Карась, и через некоторое время соединяет с ней свою судьбу. Это стало для него настоящим спасением. Лилии Чичибабин посвятил впоследствии множество своих произведений. Конец 60-х — начало 70-х годов ознаменовали собою фундаментальный перелом в жизни, творчестве и мировоззрении Чичибабина. С одной стороны — обретенное наконец личное счастье, а с ним и новый творческий подъем, начало многочисленных многолетних путешествий по СССР (Прибалтика, Крым, Кавказ, Россия), приобретение новых друзей, среди которых — Александр Галич, Феликс Кривин, известный детский писатель А. Шаров, украинский писатель и правозащитник Руденко Микола Данилович, философ Г. Померанц и поэт З. Миркина. С другой — жестокое разочарование в романтических идеалах советской юности, ужесточение цензуры, а следовательно — неизбежный постепенный переход из писателей «официальных» в полу-, а затем и вовсе запрещенные.

В начале 1968 года в Харькове печатается последний доперестроечный сборник Чичибабина — «Плывет Аврора». В нем, еще более чем в предыдущей «Гармонии», было помещено, к сожалению, немало литературных поделок, многие лучшие стихи поэта были изуродованы цензурой, главные произведения отсутствовали. Чичибабин никогда не умел бороться с редакторами и цензорами. Остро переживая то, что сделала с его книгами цензура, он писал:

При желтизне вечернего огня
как страшно жить и плакать втихомолку.
Четыре книжки вышло у меня.
А толку?

«Член Союза советских писателей» Чичибабин теряет читателей — поэт Чичибабин «уходит в народ». В 1972 году в самиздате появился сборник его стихов, составленный известным московским литературоведом Л. Е. Пинским. Кроме того, по рукам начинают ходить магнитофонные записи с квартирных чтений поэта, переписанные и перепечатанные отдельные листы с его стихотворениями. «Уход из дозволенной литературы… был свободным нравственным решением, негромким, но твёрдым отказом от самой возможности фальши», — написал об этом двадцать лет спустя Григорий Померанц.

В 1973 Чичибабина исключают из СП СССР. Интересно, что для начала от него потребовали передать в КГБ свои стихотворения, которые он читал там-то и там-то. Он должен был сам подготовить печатный текст, чтобы «там» смогли разобраться в деле. Друзья советовали Чичибабину переслать наиболее невинные стихи, но Борис Алексеевич так делать не умел и отослал самые важные для себя сочинения — те, которые отчаянно прочитал на своём пятидесятилетии в Союзе писателей: «Проклятие Петру» и «Памяти А. Т. Твардовского». В последнем были, например, такие слова:

И если жив еще народ,
то почему его не слышно?
И почему во лжи облыжной
молчит, дерьма набравши в рот?

Что касается потери официального статуса, то на это Чичибабин отозвался так:

Нехорошо быть профессионалом:
Стихи живут, как небо и листва.
Что мастера? — Они довольны малым.
А мне, как ветру, мало мастерства.

В 1974 поэта вызывали в КГБ. Там ему пришлось подписать документ о том, что, если он продолжит распространять самиздатовскую литературу и читать стихи антисоветского содержания, на него может быть заведено дело.

Наступила пора пятнадцатилетнего замалчивания имени Чичибабина:

В чинном шелесте читален
или так, для разговорца,
глухо имя Чичибабин,
нет такого стихотворца.

Все это время (1966—1989) он работал старшим мастером материально-заготовительной службы (попросту — счетоводом) харьковского трамвайно-троллейбусного управления. И продолжает писать — для себя и для своих немногочисленных, но преданных читателей. Драматизм ситуации усугублялся тем, что многие из верных друзей Чичибабина в этот период эмигрировали. Их отъезд он воспринимал как личную трагедию.

Публикации, очень редкие, появлялись только за рубежом. Наиболее полная появилась в русском журнале «Глагол» в 1977 (США, издательство «Ардис) стараниями Л. Е. Пинского и Льва Копелева.

В 1987 поэта восстанавливают в Союзе писателей (с сохранением стажа) — восстанавливают те же люди, которые исключали. Он много печатается.

13 декабря 1987 Чичибабин впервые выступает в столичном Центральном Доме литераторов. Успех колоссальный. Зал дважды встает, аплодируя. Со сцены звучит то, что незадолго до этого (да многими и в момент выступления) воспринималось как крамола. Звучит и «Не умер Сталин» (1959):

А в нас самих, труслив и хищен,
Не дух ли сталинский таится,
Когда мы истины не ищем,
А только нового боимся?

И «Крымские прогулки» (1961):

Умершим не подняться,
Не добудиться умерших,
Но чтоб целую нацию —
Это ж надо додуматься

В родном Харькове Чичибабин впервые выступает 5 марта 1988 в Клубе железнодорожников — бывшем ДК им. Сталина в 35-ую годовщину со дня смерти тирана… Осенью того же года Харьков посещает съемочная группа из «Останкино», и в начале 1989-го по ЦТ показывают документальный фильм «О Борисе Чичибабине». В том же году фирма «Мелодия» выпустила пластинку «Колокол» с записями выступлений поэта.

В 1990 за изданную за свой счёт книгу «Колокол» Чичибабин был удостоен Государственной премии СССР. Поэт участвует в работе общества «Мемориал», даёт интервью, совершает поездки в Италию, в Израиль.

Но принять результаты перестройки Чичибабину, как и большинству народа, оказалось психологически непросто. Идеалы равенства и братства, которым изменила советская власть, но которым оставался преданным он, поэт и гражданин Борис Чичибабин, у него на глазах попирались новыми власть имущими. Кроме того, он не смог смириться с распадом Советского Союза, отозвавшись на него исполненным боли «Плачем по утраченной родине».

Умер Борис Чичибабин в декабре 1994, менее месяца не дожив до своего 72-го дня рожденья. Похоронен на 2-м кладбище г. Харькова (Украина).

Материал взят из Википедии

Ознакомиться с творчеством Бориса Чичибабина

5 случайных фактов
«Любая кухарка способна управлять государством», — такого Ленин никогда не говорил. Эту фразу ему приписали, взяв из поэмы Маяковского В. В. «Владимир Ильич Ленин».
Абстрактное
Корнея Чуковского на самом деле звали Николай Васильевич Корнейчуков.
Из биографии К. Чуковского
Интересно, что у поэзии есть свой праздник. В 1999 году по инициативе ЮНЕСКО был учрежден Всемирный день поэзии, который отмечается 21 марта.
Абстрактное
Интересный факт: русскоязычные поэты могут использовать 5 различных стихотворных размеров, а арабские – 28.
Абстрактное
Статистический анализ 3,7 тысяч стихотворений русских поэтов показал, что «самым поэтичным» деревом является береза, которая упоминается в 84 стихотворениях. На втором месте находится сосна (51 упоминание), а на третьем – дуб (48 упоминаний).
Из архивов русской поэзии
© 2008 - 2024 Сборник русской поэзии "Лирикон"
Рейтинг сборника русской поэзии Лирикон