Кокчетав

Республику свою мы знаем плохо.
Кто, например, слыхал про Кокчетав?
А в нем сейчас дыхание пролога!
Внимательно газету прочитав,
Вы можете немало подивиться:
И здесь его название… И вот.
Оно уже вошло в передовицы
И, может быть, в историю войдет.
Здесь травка, словно тронутая хной,
Асфальт приподымает над собою,
Здесь грязи отливают синевою:
Копнешь — и задымится перегной;
Всё реже тут известнячок да глинка,
И хоть в кафе пиликают «тустеп»,
Отсюда
начинается
глубинка,
Великая
нехоженая
степь.

Что знали мы о степях? Даль, безбрежье,
Ковыль уснувший, сонные орлы,
Легенда неподвижная забрезжит
Из марева такой дремотной мглы…
Про сон степной, Азовщину проехав,
Пленительно писал когда-то Чехов;
Исколесив казачий Дон и Сал,
Про ту же дрему Шолохов писал,-
А степь от беркута до краснотала
Неистовою жилкой трепетала!

Степь — это битва сорняков друг с другом.
Сначала появляется пырей.
Он мелковат, но прочих побыстрей
И занимает оборону кругом.
Но вот полыни серебристый звон…
Ордою сизой хлынув на свободу,
Из-под пырея выпивая воду,
Полынь его выталкивает вон!
А там типец, трава эркек, грудница…
И, наконец, за этими тремя
Летит ковыль, султанами гремя,
Когтями вцепится и воцарится.

Степь — это битва сорняков. Но степь
Есть также гнездование пеструшки,
А в этой мышке — тысяча судеб!
Пеструшкою бывает сыт бирюк,
Пеструшку бьет и коршун и канюк,
Поймать ее — совсем простая штука,
А душу вынуть — проще пустяка:
Ее на дно утаскивает щука,
Гадюка льется в норку пестряка,
И, наконец, все горести изведав,
Он кормит муравьишек-трупоедов.
Ковыльники пушные шевеля,
Пеструшкой степь посвистывает тонко,
Пеструшка в ней подобье ковыля,
И — да простит мне критик Тарасенков
Научный стиль поэзии моей —
Пеструшка — экономика степей.

И вдруг пошло, завыло, застучало
Какое-то железное начало.
Степь обомлела — и над богом трав
Вознесся городишко Кокчетав.
В обкоме заседают почвоведы,
Зоологи, политинструктора,
Мостовики, дорожники — и едут
Длиннющим эшелоном трактора.
Где древле был киргиз-кайсацкий Жуз,
Где хан скакал, жируя на угодьях,
Теперь in corpore* московский вуз —
И прыгает по кочкам «вездеходик»,
В нем бороды великие сидят,
И яростно идет на стенку стенка
Испытанных в сражениях цитат
Из Дарвина, Мичурина, Лысенко,
И, как бывает в нашей стороне,
Спервоначалу всё как по струне,

Но вот пошли просчеты, неполадки,
Врывается и вовсе анекдот:
Ввозя людей, забыли про палатки.
А дело… Дело все-таки идет.

Вонзился пятиплужный агрегат —
И царственный ковыль под гильотины!
Но с этой же эпической годины
Пеструшка отступает наугад.
Увы, настали времена крутые:
Перебегают мышьи косяки.
За ними волки, лисы, корсаки.
Как за кормильцем аристократия,-
А Кокчетаву грезятся в степи
На чистом поле горы урожая!
Он цифрами республику слепит,
Самой столице ростом угрожая..
Да, он растет с такого-то числа —
Недаром среди новых пятиплужий
У побережья гоголевской лужи
Античная гостиница взошла!
Недаром город обретает нрав,
И пусть перед родильным домом — яма,
Но паренек в четыре килограмма,
Родившись, назван гордо: «Кокчетав»!

Вы улыбнулись. Думаете, шутка,
Но чем же лучше, например, «Мишутка»?

* В полном составе (лат.).