Ода

Стреляя, целуя, калеча,
Ко всем обращаясь на «ты»,
Ты стужей сводила все плечи
И голодом все животы.

Над каждым созданием смелым,
Над каждым людским ремеслом
Писала крошащимся мелом:
— Прощайся! И это — на слом.

И люди узнали, что срама
Не имут лохмотья. И мгла
Печатью ножового шрама
На бледные лица легла.

И гибель, как общее место,
Как звон риторических фраз,
Как общая мать и невеста,
Меж них проходила не раз.

Владея подобием быта,
Как тонущий утлой доской,
Я знал,— ненадолго добытый,
Не праведен шаткий покой.

Я знал, что взрослей и моложе
Тебя, моя сверстница, нет,
Что срок никакой не положен
Для мчания солнц и планет,

Что ты их сшибаешь и плавишь
Вез всяких небесных подлог,
Как музыка громами клавиш,
Сердца нам сжимаешь в комок.

Твой голос вторгается к людям,
Он в дальные дали зовет,
Сметая объедки на блюде
В блудилище рвот и зевот.

И роет воздушные ямы,
Утроив дыханье мое,
Касаясь вселенной краями,
И строит людское жилье,
И кроет Европу боями.

И снова в глаза наши бьет
Прожектор и рубит снопами
Куски непогоды. И память
Глядит не назад, а вперед.

Там визг добела раскаленных,
Породу буравящих сверл.
Там сжатое в сто атмосфер
Бездонное небо в баллонах.

Там ветер! Там пуск наугад
Разведок во вражеский лагерь.
Леса новостроек. И флаги.
И смена ударных бригад.

Там в камерах внутриатомных
Энергия новых миров.
Там библиотек многотомных
Широко распахнутый кров
Для всех молодых и бездомных.

Там лег на барханы песка
Пунктир оросительной сети.
Там, еле светясь на рассвете,
Еще не размечен пока

Флажками на карте вселенной
Последний решительный бой!
Там — за обладанье тобой,
О, будь хоть спартанской Еленой
Иль девушкой нашей любой,—

Индусы, арабы, монголы,
Мильонные полчища мча,
Прочтут огневые глаголы,
Твой лозунг, твой ясный и голый
На знамени из кумача!