Этот шум — не начало конца,
Не повторная гибель Помпеи —
Спор вели три великих глупца:
Кто из них, из великих, глупее.
Первый выл: «Я физически глуп, —
Руки вздел, словно вылез на клирос. —
У меня даже мудрости зуб,
Невзирая на возраст, не вырос!»
Но не приняли это в расчет —
Даже умному эдак негоже:
«Ах, подумаешь, зуб не растет!
Так другое растет — ну и что же?..»
К синяку прижимая пятак,
Встрял второй: «Полно вам, загалдели!
Я — способен всё видеть не так,
Как оно существует на деле!»
«Эх, нашел чем хвалиться, простак, —
Недостатком всего поколенья!..
И к тому же всё видеть не так —
Доказательство слабого зренья!»
Третий был непреклонен и груб,
Рвал лицо на себе, лез из платья:
«Я — единственный подлинно глуп, —
Ни про что не имею понятья».
Долго спорили — дни, месяца, —
Но у всех аргументы убоги…
И пошли три великих глупца
Глупым шагом по глупой дороге.
Вот и берег — дороге конец.
Откатив на обочину бочку,
В ней сидел величайший мудрец, —
Мудрецам хорошо в одиночку.
Молвил он подступившим к нему:
Дескать, знаю — зачем, кто такие, —
Одного только я не пойму —
Для чего это вам, дорогие!
Или, может, вам нечего есть,
Или — мало друг дружку побили?
Не кажитесь глупее, чем есть, —
Оставайтесь такими, как были.
Стоит только не спорить о том,
Кто главней, — уживетесь отлично, —
Покуражьтесь еще, а потом —
Так и быть — приходите вторично!..
Он залез в свою бочку с торца —
Жутко умный, седой и лохматый…
И ушли три великих глупца —
Глупый, глупенький и глуповатый.
Удивляясь, ворчали в сердцах:
«Стар мудрец — никакого сомненья!
Мир стоит на великих глупцах, —
Зря не выказал старый почтенья!»
Потревожат вторично его —
Темной ночью попросят: «Вылазьте!»
Всё бы это еще ничего,
Но глупцы — состояли у власти…
И у сказки бывает конец:
Больше нет у обочины бочки —
В «одиночку» отправлен мудрец.
Хорошо ли ему в «одиночке»?
Будьте первым, кто прокомментирует это стихотворение?