И хочется помнить, и помнить устала…

И хочется помнить, и помнить устала
И лица, и улицы, и имена,
И вывески, и голоса, и зерцала.
Мне пыльное небо дорогу устлало
Текущим забвеньем, оно, как стена
Меня ограждает от яви и сна.

Пустыня. Не в ней ли всем маревом мира
Завеяли пальмовые веера?
А ветер, а ветер — прохвост и проныра —
Стремительней жизни, острей, чем рапира.
Дымит желтоватою тучкой гора,
Окошком ей служит пещеры дыра.

И вот из такого окна на пустыню
Ангелоподобный взирает мираж, —
И очи его и крыла его сини, —
Он весь из воды, — и остаток гордыни,
И счастья ошметок, и воли кураж,
И мысли обмылок ему ты отдашь,

Чтоб только напиться, чтоб только умыться.
На что мне сей ангел — прообраз воды?
На что мне полдневной пещеры глазница?
Семейства вороньего певчая птица,
Из памяти, как из стоячей среды,
Хотела я выйти. Напрасны труды.