Очи черные-II. Чужой дом

Что за дом притих,
погружен во мрак,
На семи лихих
продувных ветрах,

Всеми окнами
обратясь в овраг,
А воротами —
на проезжий тракт?

Ох, устал я, устал, — а лошадок распряг.
Эй, живой кто-нибудь, выходи, помоги!
Никого, — только тень промелькнула в сенях,
Да стервятник спустился и сузил круги.

В дом заходишь как
всё равно в кабак,
А народишко —
каждый третий — враг.

Своротят скулу,
гость непрошеный!
Образа в углу —
и те перекошены.

И затеялся смутный, чудной разговор,
Кто-то песню стонал и гитару терзал,
И припадочный малый — придурок и вор —
Мне тайком из-под скатерти нож показал.

«Кто ответит мне —
что за дом такой,
Почему во тьме,
как барак чумной?

Свет лампад погас,
воздух вылился…
Али жить у вас
разучилися?

Двери настежь у вас, а душа взаперти.
Кто хозяином здесь? — напоил бы вином». —
А в ответ мне: «Видать, был ты долго в пути —
И людей позабыл, — мы всегда так живем!

Траву кушаем,
век — на щавеле,
Скисли душами,
опрыщавели,

Да еще вином
много тешились, —
Разоряли дом,
дрались, вешались».

«Я коней заморил, — от волков ускакал.
Укажите мне край, где светло от лампад.
Укажите мне место, какое искал, —
Где поют, а не стонут, где пол не покат».

«О таких домах
не слыхали мы,
Долго жить впотьмах
привыкали мы.

Испокону мы —
в зле да шепоте,
Под иконами
в черной копоти».

И из смрада, где косо висят образа,
Я, башку очертя гнал, забросивши кнут,
Куда кони несли да глядели глаза,
И где люди живут, и — как люди живут.

…Сколько кануло,
сколько схлынуло!
Жизнь кидала меня —
не докинула.

Может, спел про вас
неумело я,
Очи черные,
скатерть белая?!