Чаша

Людям хочется поглупее,
Людям хочется — как в тридцатых:
Посветлее, поголубее, —
Бюст вождя, а вокруг — цитаты.
Кормят смерть подписные слухи,
А у них деловиты слуги:
Смерть Якиру подпишет Блюхер.
Тухачевскому — тоже Блюхер.
Им троим под одной плитой
Разделяться лишь запятой.
И в истории нашей тоже
Всех их рядом потом уложат…
Людям хочется поострее:
Есть пророки, есть менестрели.
Так не всё ли равно — кого там
Распинать, разбирать по нотам?
Люди бесятся от тоски,
Людям хочется по-людски.
Ищут истинных, несудимых,
Неподкупных, неколебимых.
Врёт полковник на всю страну,
Как он выиграл ту войну.
И опять возникает ад —
Град приветствий, речей, наград…
Мета-мета-форичный век
Наклепал молодых калек,
И звереет молокосос
Под балдёжа тупой наркоз.
Неужели всё это — мы,
Дети страха, сумы, тюрьмы?
Не спастись, не сбежать в леса,
Чтоб в скитах опускать глаза.
Не хочу под одной плитой
Разделяться лишь запятой.
Слишком вера была крепка,
Слишком чаша теперь горька.