Мартынов

Дворовых девок колготня,
Дворняг приветливые вопли,
Мужик — сермяга да мотня,
Мальчонка — валенки да сопли.
— Подайте барину воды!
— Несите барину наливку!
Пора бы растрясти зады,
А то как двину по загривку! —
Дворецкий… Бритое лицо,
Весьма цыганистая рожа,
На пальце — толстое кольцо,
Навечно врезанное в кожу.
В камине жаркие дрова,
«Шабли» зелёная бутылка.
Бокал — и кругом голова,
И как поленом по затылку.
Ещё в ушах полозьев свист,
Никак не молкнет колокольчик,
А барин от тепла раскис,
Бутылку целую прикончив.
Блондин он, или поседел?
Морщины… Зеркала не льстили.
Он был разжалован, сидел.
Да вот, простили, отпустили.
Вот руки лижет спаниель,
Ни тьмы, ни молнии, ни крика,
А всё мерещится дуэль
И тот поручик-горемыка.
И почему он всё стоял,
Когда порхнули клочья дыма?
И почему он не стрелял,
А улыбался как-то мимо?..
Он пошутил, не в глаз, а в бровь, —
Беззлобно и довольно тонко…
Любовь?.. Какая там любовь!
Пустая, вздорная бабёнка…
А в голове всё вой и звон,
Болят виски, но тише, тише…

Зачем под ливнем бросил он
Такого маленького Мишу?