Монашьи страсти

И пройдет не так уж много времени,
скажешь только – «завтра будет ночь!» –
и тропою новых искушений
проведет тебя Аида дочь.
И наполнит келью старца,
приоткроет твой затвор,–
просто открыванье ларца –
изнутри, ты сам – как вор.
Пред кончиною земного,
перед тем как лечь во гроб
у тебя осталось много
горячо любимых образóв.
Ты бежал за эти стены,
где встречаются украдкой
чувств напуганные тени,
как затеплится лампадка.
По какому ж наущенью
в этой тесной Палестине?
«Аз воздам тебе отмщеньем,
от угодников отрину.
Ни единой завитушки,
лика, золота резного…».
Кто ж мою смущает душу:
страх Аида, голос Бога?
«Уберу с тебя личину,
наложу запрет на Требу,
по какому, ангел, чину
полетишь по небу?».