Не все современное вечно,
но то, что вечно —
всегда современно.
Уймите музыку, но, чур — не ту,
от коей умиляются и плачут.
А ту, что вызывает колготу,
что убивает красоту
и называется кошачьей.
Уже и здесь, на песенном Урале,
нас без вины поп-музыкой пытают.
Певцы чуть свет мурлыкают, хрипят,
как будто кошки и коты справляют
свой медовый месяц март.
Эстрады нашей небосклон
звериным духом засорен.
Загажен чуждыми отбросами.
Не оттого ль, глотая микрофон,
в свое бельканто верят безголосые.
Кривляются,
задами вертят и сипят,
и все на тот, заморский, лад.
То блеют по-козлиному, то ржут,
в самих себе души не чают.
На русских соловьев плюют
и звездами себя
бесстыдно величают.
Вот в чем беда!
Вот где она, зазнайства закорюка!
По-ихнему выходит, что пусты
все арсеналы русской красоты.
И время подошло —
не петь, а хрюкать!
По-обезьяньи оглашая зал,
«терпи» — подмигивают светом.
И сцену, будто от клопов,
окуривают дымом.
Где мишура и прочая мура,
там настоящего искусства нету.
И не поднять его
ни грохотом, ни светом,
ни даже дымом коксохима!
Спаси нас, господи,
от мартовских котов.
От голосов,
звучащих, как рычанье псов,
от тех певичек и певцов,
которые, войдя в экстаз,
жуют одно и то же по сто раз.
О, господи, спаси от дикости
сегодня нас!
Будьте первым, кто прокомментирует это стихотворение?